Миф о «неприкосновенности» наследства, при разводе супругов

В сфере семейных отношений, особенно в тот напряженный и эмоционально заряженный период, который сопровождает расторжение брака, существует множество устойчивых, почти, что мифических представлений о разделе имущества.

Одно из самых распространенных и категоричных убеждений, с которым мне, как семейному юристу, приходится сталкиваться практически ежедневно, звучит примерно так: «Всё, что получено в наследство — моё личное, и при разводе делиться не должно».

Клиенты произносят эту фразу с уверенностью, граничащей с фанатизмом, воспринимая её как незыблемый постулат, данность, не подлежащую сомнению.
И на поверхностный взгляд, они действительно правы. Пункт 1 статьи 36 Семейного кодекса Российской Федерации четко и недвусмысленно гласит, что имущество, полученное одним из супругов во время брака по безвозмездным сделкам (к коим, безусловно, относится и наследование), является его собственностью.
Наследство, таким образом, законодатель относит к разряду личной собственности супруга, аналогично вещам индивидуального пользования или имуществу, приобретенному до брака.

Казалось бы, на этом можно поставить точку: полученный в наследство дом, квартира или земельный участок при прекращении семейного союза остаются за своим законным владельцем и не подлежат какому-либо распределению.

Однако право, особенно семейное, редко бывает столь прямолинейным и однозначным.
Жизнь, с её многообразием ситуаций и человеческих взаимоотношений, неизменно вносит в любые, даже самые ясные правила, целый ряд существенных корректив и исключений. Игнорирование этих нюансов — прямая дорога к судебным поражениям, утрате своих законных прав и, как следствие, к глубокому чувству обиды и несправедливости. Поэтому категоричное заявление «нет, не делится» нуждается в глубоком, развернутом, экспертом пояснении. Более точный и юридически выверенный ответ должен звучать иначе: «Как правило, не делится, но при наличии ряда существенных условий, прямо предусмотренных законом, может быть признано объектом для раздела или компенсации».

Ключ к пониманию этой дилеммы лежит в фундаментальном принципе семейного права, закрепленном в статье 34 Семейного Кодекса РФ, — понятии совместной собственности супругов. Это то имущество, которое нажито мужем и женой в период брака их общими усилиями, вне зависимости от того, на кого из них оно формально было оформлено и чей доход был источником приобретения имущества. Закон исходит из презумпции общности супружеского имущества. И именно в зону пересечения этого понятия с личной собственностью одного из супругов и попадает наш вопрос о наследстве, которое было «улучшено».

Ситуация кардинально меняется, если в течение брака в этот изначально личный актив были произведены значительные, капитальные вложения за счет общих средств семьи или личного труда второго супруга, которые привели к существенному возрастанию его рыночной стоимости.
Проще говоря, если унаследованная одним из супругов ветхая «избушка» усилиями и инвестициями обоих супругов превратилась в роскошный «дворец», она перестает быть в глазах закона исключительно личным владением. Такие улучшения трансформируют правовую природу объекта из личной в совместную собственность супругов.
Для иллюстрации позвольте привести развернутый пример из моей собственной судебной практики, который как нельзя лучше демонстрирует, как теория права применяется в реальной жизни.

Конкретный случай: Ко мне на консультацию обратилась женщина, находившаяся в состоянии глубокой растерянности и стресса. Её брак, продлившийся без малого 15 лет, распался по причине измены супруга. За эти годы супруги воспитали двоих детей и, что самое важное в контексте нашего спора, буквально всем миром обустраивали свой быт. Муж на заре семейной жизни получил в наследство от деда старый, полуразрушенный деревянный дом в деревне — классическую «избушку» с печным отоплением, без всяких удобств, с прогнившими полами и протекающей крышей.

Однако за почти два десятилетия этот объект претерпел кардинальную метаморфозу. Супруги не просто сделали «косметический ремонт». На их общие, семейные сбережения (подчеркиваю, что жена также работала и вносила свой финансовый вклад) была возведена капитальная пристройка, увеличившая площадь втрое, полностью заменена кровля, установлена современная система отопления, подведены все коммуникации, построены гараж, банный комплекс и зимняя теплица. Фактически на месте ветхого строения возник новый, комфортабельный коттедж площадью порядка 300 квадратных метров, рыночная стоимость которого выросла в десятки раз.
После развода муж, руководствуясь тем самым распространенным мифом, потребовал у бывшей супруги освободить «его» дом, так как он является его наследственной собственностью, и начал готовить объект к продаже. Женщина, будучи человеком далеким от юриспруденции, была уверена, что закон полностью на стороне мужа, и уже смирилась с перспективой остаться без жилья, в которое она вложила столько сил, времени и денег.

В ходе консультации мы скрупулезно проанализировали ситуацию. Были собраны и систематизированы все возможные доказательства: чеки и квитанции за покупку строительных материалов, договоры с подрядными организациями, выписки из банка, подтверждающие совместные накопления, фотографии, наглядно демонстрирующие масштаб преобразований «до» и «после», а также показания свидетелей (соседей, родственников), которые могли подтвердить личное участие женщины в благоустройстве дома.
В суде наша позиция была построена на пункте 3 статьи 37 Семейного Кодекса РФ. В этой норме черным по белому записано: «Имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в течение брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и другие)».
Суд, тщательно изучив все представленные доказательства, пришел к однозначному выводу: произведенные преобразования носят характер не просто ремонта, а реконструкции и капитального улучшения, в разы повысившего стоимость объекта недвижимости.

Следовательно, несмотря на первоначальный статус, дом в его новом, улучшенном состоянии подлежал признанию совместной собственностью бывших супругов.
В итоге решением суда было постановлено: признать за моей доверительницей право на ½ долю в праве собственности на этот домовладение. Справедливость восторжествовала, но только благодаря глубокому пониманию закона и кропотливой подготовке судебного процесса.

Из этого дела и общей практики вытекают несколько фундаментальных выводов, которые необходимо знать каждому:
1️⃣ Критерий «существенного улучшения» — ключевой. Закон не дает четкого определения, что именно считать «значительным увеличением стоимости». Это оценочная категория. Суд в каждом конкретном случае изучает характер, объем и стоимость произведенных работ. Замена обоев или сантехники — это текущий ремонт. Возведение этажа, перепланировка с увеличением площади, замена несущих конструкций, подведение коммуникаций — это уже капитальные вложения, меняющие сам объект. Судебная экспертиза, оценивающая объект до и после вложений, является в таких спорах главным и неоспоримым доказательством.
2️⃣ Источник финансирования имеет решающее значение. Улучшения должны быть произведены именно за счет общих, совместных средств супругов. Если муж на унаследованный дом потратил средства, также полученные им, к примеру, по наследству или в дар, либо личные сбережения, имевшиеся у него до брака, претензии второго супруга будут необоснованны.
3️⃣Трудовая деятельность второго супруга приравнивается к финансовому вкладу. Это крайне важный аспект, о котором многие забывают. Если один из супругов (чаще всего жена) не работала официально, а вела домашнее хозяйство, воспитывала детей и при этом лично, своими руками участвовала в ремонте, отделке, благоустройстве (например, выполняла работы дизайнера, прораба, маляра, штукатура), этот труд признается равнозначным вкладу в приобретение или улучшение имущества (статья 34 СК РФ). Его наличие также подлежит доказыванию (фото, видео, свидетельские показания).

Таким образом, миф о тотальной неприкосновенности наследственного имущества оказывается сильно преувеличенным. Да, изначальный статус такого имущества — личная собственность. Но закон — это не набор догм, а гибкий инструмент, предназначенный для установления справедливости. И если один из супругов своими общими с семьей средствами и личным трудом превратил личную собственность другого в нечто качественно новое и более ценное, он вправе претендовать на соразмерную компенсацию или долю в этом активе.

Есть вопросы по разделу имущества ? Пишите мне в личные сообщения.

Елена Зеленина – ваш эксперт в бракоразводных процессах
Судья в отставке | Семейный юрист | Психолог | Стаж 25+ лет